11e869d7     

Масодов Илья - Золотой Таракан



Илья Масодов
Золотой таракан
Когда они легли спать, Сашка долго ворочался на застеленном простынёй
диване, а диван огрызался противным, старческим скрипом.
- Да что ты ёрзаешь, лежи спокойно, - не выдержала Оля. Живот у неё и
так болел от большого количества съеденного у бабушки на кухне варенья.
Целую банку сожрали, с хлебом. - Уснуть невозможно.
Сашка затих.
- Оля, ты спишь? - тихо спросил он минут через пять.
- Да пошёл ты к чёрту, - громким шёпотом ответила Оля. - С тобой тут
уснёшь.
- А ты ничего не слышишь?
- Что слышать? Уже час ночи.
- Там, за стенкой. Хрустит что-то.
- Спи, урод.
- Ну Оля, ну послушай, - взмолился Сашка.
- Ничего я не слышу. Может, ветка дерева об стену стучит. Спи.
Сашка затих. Оля явственно слышала, как он тихонько дышал,
завернувшись в одеяло. В комнате, где они спали, было очень темно, потому
что бабушка задёрнула на окнах шторы, только кусок стены освещался бледным
светом гуляющей по крышам луны. Оля закрыла глаза и стала представлять, что
делает сейчас дома мать со своим другом Тимофеем Ивановичем. Они уже выпили
всё шампанское и теперь возятся голые в кровати. Тимофей Иванович ложится
без штанов на расставившую ноги мать, и та начинает выть, как будто от
головной боли. Оля много раз уже слышала этот вой, и он теперь легко
появляется у неё в ушах.
- Оля, а ты веришь в покойников? - шёпотом спросил Саша.
Тимофей Иванович остановился в своём амёбном танце и недоумённо
уставился на Олю, покусывая усатую верхнюю губу.
- Да уснёшь ты когда-нибудь, скотина, или нет? - вздёрнулась с
раскладушки Оля. - А то приду и врежу.
Наступило молчание. Оля улеглась снова, попутно освободившись ногами
от пут излишне жаркого одеяла. Тимофей Иванович откашлялся и, по-телячьи
нагнув голову, опять стал толкаться на теле матери. А мать снова завыла,
жалобно заплакала от неизвестной Оле обиды. Вскоре Оля поняла, что вместе с
матерью плачет и Сашка, просто под одеялом его плохо слышно.
Она встала и пошла к нему. Сашка лежал на диване, отвернувшись к
стенке, сжавшийся в клубок, и тихо ныл.
- Ну чего ты ноешь, скотина? - ласково спросила его Оля, присев на
край дивана и обнимая младшего брата за напряжённые плечи.
- Оля... - зашептал Сашка, развернувшись к сестре и уткнувшись мокрой,
горячей мордочкой ей в ногу. - А ты знаешь про золотого таракана?
- Про что?
- Про таракана... золотого. Он даже светится в темноте.
- Что за чушь собачья, откуда ты взял про таракана?
- Я его видел, - всхлипнул Сашка. - Видел.
- Где ты его видел?
- Тут. У бабушки. У неё в комнате. Ещё месяц назад, когда тут ночевал.
- Да тебе приснилось.
- Не приснилось.
- А я тебе говорю, что никаких светящихся тараканов не бывает. Это
фонарь в стакане отражался, или в медном блюдце.
- Да он ползал, Олька, он ползал, а потом взял - и бабушке в рот
заполз.
- О, господи!
- Точно заполз, Олька, он там живёт! У бабушки же зубы есть золотые,
вот и таракан такой там живёт.
- Ну как внутри у бабушки может жить таракан, да ещё золотой, - тихо
рассмеялась Оля. - Ты соображаешь, балбес, что несёшь? Прямо как в детском
саду.
- Я сам видел, как он туда влез.
- Вот упрямый. Говорят же тебе: приснилось.
- Мало ли мне что снится, я же не думаю, что это правда, - не унимался
Сашка. - Своими глазами видел. Я в туалет встал, а дверь открыта была. Вижу
- блестит что-то в темноте. Я ближе подошёл. Он на бабушке прямо и сидел,
на животе. Большой такой, раз в пять больше, чем обычный таракан. Усики у
него тоненькие, и тоже зо



Содержание раздела